Зима. Ночь. Бабушка сидит.
Пусть дует снеговей, Ну, а в избушке у неё Есть печь и пламя в ней, От завывающих ветров Огонь ещё сильней!
Вдруг - в двери стук. Кто позно так? Она скорей с печи, Без страха отопрёт засов Для путников в ночи, Вот, незнакоцев видит трёх В мерцании свечи.
Их локоны белы как снег На их же волосах, Их бороды седы от лет, Но доброта в глазах, Что светятся из-под бровей, Как звёзды в небесах
"Мы, Бабушка, издалека На свой поклон идём, Царевич в эту ночь рождён, И будет он Царём, Идём же с нами, Вчетвером дары мы принесём."
Но страшно Бабушке идти: " Я знаю что пора И мне младеца увидать, Но холодно с утра, Метель метёт и снег глубок, А я уже стара".
И трое, слова не сказав, Исчезли - не видать, У печки Бабушка сидит В разумиях опять, "Мне стоило у них спросить, Куда же мне шагать.
Я завтра встану чуть лишь свет, Свой посох я возьму, Вдогонку брошусь за тремя, Куда идти - пойму, Возьму игрушек для Дитя, Их подарю Ему."
И утром, с посохом в руке, Она бредёт сквозь снег, И спрашивает путь она Вновь у прохожих всех, Пусть все молчат, Она идёт и верует в успех.
И вот, в Рождественские дни, Во дни больших снегов, С корзинкой Бабушка идёт, Младенца ищет вновь, У каждой двери её лик, Задумчив и суров.
У всех домов её дары. И ищёт, не уснуть, Тот дом, где на подушке спит Малыш какой-нибудь, Посмотрить в люльку, и вздохнёт: "Не Он? Что ж, снова в путь!"
Эдит Матильда Томас 1907 |